Моё первое стихотворение.

Памяти первого космонавта планеты

Юрия Алексеевича Гагарина

Первые стихи пришли ко мне при очень важных обстоятельствах глобального масштаба: в космос полетел Юрий Алексеевич Гагарин. Мы с бабушкой были вдвоём в комнате и, как всегда, работал, а работал он с утра до позднего вечера, простой радиоприёмник, подвешивающийся на гвоздь на стенку. Бабушка вязала крючком салфетку, я делала уроки за круглым столом посреди комнаты. Мама была на работе, брат-двойняшка убежал к приятелям на улицу. Шла популярная в народе передача «В рабочий полдень». Передавались любимые работниками заводов музыкальные отрывки из классических произведений и песни по заявкам радиослушателей. Вдруг после небольшой паузы, прервавшей музыку, торжественный голос диктора чётко, размеренно, приподнято и с расстановкой начал Государственное Сообщение о первом полёте человека в космос, и этим первым человеком был гражданин Союза Советских Социалистических Республик. Надо сказать, что от правительственных сообщений той поры и я, ребёнок, покрывалась гусиной кожей, что уж говорить о моей бабушке, прошедшей немецкие лагеря, насильно вывезенной вместе с пятнадцатилетней дочерью, моей будущей мамой, в Германию. Бабушка, а ей было всего-то пятьдесят семь лет, как всегда, затряслась, беззвучно заплакала. Такое с ней случалось обычно, когда объявлялась по местному радио учебная тревога и начинала выть сирена. И хотя бабушка всегда знала о предстоящих учениях, справиться с собой после пережитого в войну не могла. Вот и это, с трудом осмысливаемое рядовыми гражданами, коими мы с бабушкой и являлись, грандиозное событие, подействовало на неё, как сообщение о новой войне, как известие о чём-то огромном, страшном, не поддающемся пониманию.

Пришла с работы мама (она работала замдиректора в вечерней школе), кажется, уже в киосках можно было купить свежие газеты с Правительственным Сообщением и портретом Гагарина в космонавтском шлеме и комбинезоне. И уже разговор шёл радостный и счастливый о том, как ликующе эта новость была воспринята в школе учителями и взрослыми учениками-рабочими.

Не помню, где и на чём я записала свой первый стих, в тетрадке ли, на листочке ли, но событие было столь крупное, что оно излилось сразу безо всяких творческих мук действительно стихами, которые я, не зная почему, поместила именно столбиком, с делением на строфы:

Мир ликовал в те минуты,

Мир не забудет вовек:

Звёздной дорогой в ракете

Мчался простой человек.

Мчался он в звёздном просторе,

Мчался он мимо планет,

Мчался, не ведая страха,

Наш дорогой человек.

Был это Юрий Гагарин,

Сын нашей славной страны.

Был это наш современник —

Слава герою Земли!

Слава герою навеки,

Слава на все времена!

Слава советской науке!

Славься, Отчизна моя!

О-го-го! Целых четыре строфы по четыре строчки — итого шестнадцать строк, с перекрёстной рифмой второй и четвёртой строк в каждом катрене. Вот они, эти рифмы: 1. «вовек» — «человек», 2. «планет» — «человек», 3. «страны» — «земли», 4. «времена» — «моя». Пожалуй, на рифму оказалась похожей только первая, «вовек» — «человек», остальные можно было бы отнести к таковым с большой натяжкой, назвав их приблизительными, неточными. Что они к тому же и не «банальные» именно неточностью, как сказали бы современные рэперы, смело использующие в своём творчестве множественные разновидности подобных рифм, которые в советские годы строгого подхода к стиху были бы названы всего лишь безграмотностью, я, конечно, и догадываться не могла при своём полнейшем отсутствии знаний поэтической теории. Впрочем, мало кто был силён тогда в этом вопросе, разве уж только выпускники Литературного института. Но им моё творение на глаза не попалось, а близкие не восприняли это событие моей личной жизни как что-то достойное пристального внимания. Кажется, я заслужила лёгкую похвалу, но факт написания этого первого детского самостоятельного стихотворения был моментально забыт и никем, ни мамой, ни бабушкой, потом не вспоминался. Воспитание в нашей женской семье (брат сам ещё был ребёнком) при отсутствии отца и деда, было таково, что не допускало восторгов, заподозревания в гениальности, рассказов всем знакомым о необычных дарованиях дочери и внучки.

Но я отнеслась к себе и своим стихам по-другому. С этого момента я стала носителем тайны о самой себе, что я не такая, как все, что у меня есть моё стихотворение. Я знала, что стихи пишутся поэтами-классиками: Пушкиным, Лермонтовым, Некрасовым. Я знала их по своим детским книжкам и любила их. Но чтобы и я, обычная девочка-пятиклассница из советской провинции, вдруг, как поэт, выразилась бы стихами — эта мысль ставила меня в моём самосознании на ступень выше ровесников. Не помню, дала ли я название своему стиху, который мог бы называться «Первый полёт человека в космос», или подлиннее — «Первый полёт советского человека в космос», или просто — «Юрий Гагарин», но хорошо помню, как много раз я переписывала его набело, красиво располагая на странице ученической тетради, всякий раз с чувством невыразимого наслаждения любуясь его короткими строчками, стройностью столбика, в который мои стихи уместились, спускаясь сверху вниз, своим крупным почерком с нажимом и волосяными линиями, поскольку шариковых ручек ещё не было, а были ручки с металлическими школьными перьями и чернилами, завораживаясь в который раз ритмом, размером, содержанием и его воздействием на меня саму. И при этом никому их больше не показывала, никогда не читала где-либо наизусть.

Мне интересно и сейчас рассмотреть своё первое стихотворение с позиций взрослого человека, пережившего социалистическую эпоху. Вот первая строфа: как это я поняла, что ликовал целый мир, планета, а не только наш городишко, наша страна? Это потом уже я увидела киножурналы с документальными кадрами: Гагарин в легковой машине с открытым верхом с его неизменной обаятельной улыбкой простого советского космонавта, хотя и первооткрывателя космоса, приветствует жителей европейских городов поднятой рукой, в другой — букет цветов. Совершенно не имея знаний об устройстве Вселенной, как я могла представить себе картину нахождения человека в космосе? Как это он, мой герой, «мчался мимо (мимо!) планет», облетая вокруг Земли? Какое-то наитие подсказало эти образы. Ну, а каковыми оказались средства выражения мысли? Увы, чудес не бывает: дитя интуитивно, не задумываясь, использовало шаблоны, заготовки, то ли услышанные по тому же радио, то ли подсмотренные крупным шрифтом на разворотах ежедневных газет, что были выставлены и в витринах киосков, и на специальных стендах по всему городку и лежали у нас дома на упомянутом круглом столе: «Мир ликовал», «звёздная дорога», «звёздный простор», «не ведая страха», «сын славной страны», «наш современник», «герой Земли», «советская наука», «моя Отчизна» . А чего стоит славословие десятилетней девчонки, повторенное пять раз: «Слава!» Четыре раза «слава» чему? (герою Земли, герою, советской науке) и один раз прямое обращение к родине — «Славься, Отчизна моя!» Не являются ли эти клише в наивных стихах ребёнка необъятной советской страны показателем столь ранней зазомбированности, непроизвольного подчинения интеллекта и души реалиям времени? Конечно, являются. Мне важно показать, как через малое проявлялось в те годы большое, выраженное в известном словосочетании «воспитание подрастающего поколения».

Однако неумелая попытка пионерки дать литературный портрет Героя своего времени всё же состоялась: «простой человек» Юрий Гагарин, «наш дорогой человек», показан в стремительном движении его ракеты в космос, он «не ведает страха», потому что он — «сын нашей славной страны» и «наш современник», он «герой навеки» и «на все времена», он — наше огромное событие и наша гордость. И только такая страна, как наша, могла первой совершить этот мощный прорыв за пределы Земли, преодолеть её притяжение. А размер стиха? А размер-то оказался для начала не хухры-мухры — трёхстопный дактиль! Трёхсложный размер с ударением на первом слоге. Так вот сразу и перескочила через двусложные размеры, хорей и ямб, не имея о них ни малейшего понятия, как и о дактиле, амфибрахии, анапесте. Видимо, сам дактиль, призванный, по своей сути, освещать торжественные события, и выбрал меня, вселенскую песчинку, своим орудием для создания детской оды по поводу недетской космической темы. Сколько было написано и сказано по горячим следам тех событий во всём мире! И в этих репортажах есть и мой невидимый вклад незрелой, но потрясённой, восхищённой и благодарной детской души, вибрирующей в унисон с эпохальными событиями.

        Рассказ опубликован на портале Проза.ру в 2011 году.