Снег и ночь

 

       Волшебный зимний снежный вечер.

       Ещё не так поздно.

       И летом, скажем, в конце июня, такой вечер считался бы днём, потому что во время солнечного равноденствия светило в этот час тепло и сладостно ласкает своими длинными лучами изнеженный мир.

       В конце декабря в такие же дни солнцестояния эти часы воспринимаются как самая настоящая ночь. В данный момент она подсвечена миллионными стаями, тучами неспешно падающих с неба снежинок. При приближении к земле в молочно-лунном свете фонарей они кажутся шевелящимися и приятными. Фигурно вырезанные причудливые хлопья снега неторопливо и щекотно, по-кошачьи мягко и осторожно садятся на лицо, на ресницы, на плечи и руки. Они дружно и плавно, как в замедленном танце, падают, сыплются, летают и мягко опускаются, устраиваются, словно наконец успокоившись, на всех попадающихся поверхностях.

       Славно и приятно идти в такой момент по берёзовой парковой аллее и наслаждаться снегопадом. Всё вокруг в эти минуты окутано особенной романтикой и почти математически выстроенной высокохудожественной слаженностью. Мир окрашен белой, тёмно-синей и тёпло-чёрной красками. И только уличные фонари вторгаются в него своими световыми рассеянными в плотной снежной пелене пятнами, впрочем, они не мешают, а наоборот, создают ощущение уюта и настроение торжественной приподнятости.

       Вот в такой дивный сказочный вечер по заснеженной аллее шла пара — он и она.

       По правую руку от них необъятным пушистым сугробом простирался огромный лесопарк, по левую — шоссе, по которому мчались машины, параллельно шоссе тянулись трамвайные рельсы, по ним иногда проезжали редкие трамваи с освещёнными окнами и другой реальностью внутри — аквариумом-не аквариумом, но другим измерением, это точно. За трамвайными путями виднелся неопределённый газон с непонятными усыпанными снегом кустами. А уже за газоном высились многоэтажки, светившиеся разнообразными, манящими к себе ощущением жилья и тепла окнами.

       На изрядно усыпанной снегом аллее было безлюдно, виднелись одинокие фонари и редкие скамейки, укрытые выросшими за вечер мягкими и воздушными сугробами. И всё кружилось в белой феерии.

       Ночной подсвеченный снегом и фонарями пейзаж казался праздничным и загадочным.

       Молодые люди шли неторопливо, прогуливаясь.

       В руках девушка держала завёрнутый в бумагу букет цветов.

       Всё свидетельствовало о том, что у пары романтическое свидание.

       — Ну, решись! — говорил ей мужчина убеждающим голосом.

       — Угу, — неопределённо отвечала она.

       — Ну, что «угу»? Что «угу»? — твердил он. — Сколько можно — «угу-угу»! Да уйди ты от него!

       — Да, — невнятно откликалась девушка.

       Надо отметить, что смотрелись собеседники странно: она была молода, красива, хорошо одета. Он — значительно старше, с трёхдневной щетиной, подкрашенной в белый цвет не только снегом, но и жизнью, в тёмной куртке и нелепой для него подростковой вязаной шапке.

       — Что «да»? — на эмоциях продолжал он. — Ты даже не ко мне уйди, ты просто уйди от него! Что у вас общего? Ни детей, ни штампа в паспорте, ни квартиры, ни интересов — ничего же нет. И не любит он тебя. И ты его тоже.

       Мужчина произнёс тираду и требовательно посмотрел на девушку в ожидании ответа.

       — Уходила, — промолвила она, и в голосе её послышалась то ли попытка оправдаться, то ли укоризна.

       — Уходила! — взвился он, и чувствовалось, что ему только и нужен был любой её ответ для того, чтобы выплеснуть переполнявшие его эмоции. — Но вернулась же!

       Девушка виновато промолчала и подумала, что другого пути у неё и не было.

       — Ну, скажи что-нибудь! — почти приказал её спутник и отряхнул опушку снега с и без того пушистой меховой оторочки на её капюшоне.

       Девушка поморщилась — поток снежинок холодно и резко просквозил по её по щекам. Это подстегнуло её, и она ответила:

       — Так уйти-то некуда! Куда я уйду?

       — Ко мне! — как о само собой разумеющемся сказал он.

       — И где мы будем жить? — со вздохом долготерпения спросила она.

       — Ну, где? — возмутился мужчина её вопросу. — Да где угодно! Хочешь — у меня, хочешь — у тебя, хочешь — квартиру снимем.

       — У меня негде, — прошелестела она.

       Ей уже давно надоел этот спор, обо всём уже много раз было говорено-переговорено. И произносить аргументы ещё раз казалось скучным и утомительным. А от повторения ничего не изменится и не решится. Тема давно навязла у обоих в зубах, приелась и только раздражала тупиковостью и безысходностью.

       — Давай подумаем, — настойчиво принялся вызывать её на разговор спутник.

       И девушка покорно начала повторять то, что произносилось между ними бессчётное количество раз:

       — У меня негде: у родителей комната и у сестры комната. Твоя мама против меня — я вроде как замужем и тебе не подхожу, видеть меня она не желает. Квартиру ты не нашёл. Так и будем в гостинице жить? Работы у тебя постоянной нет, ты её и не ищешь.

       — Безработица! — весомо и важно произнёс мужчина и развёл руки в стороны.

       — Что я найду?

       — Ну найди хоть что-то!

       — А я не хочу хоть что-то! Я человек! Я не могу за что попало хвататься. Пойми это! Как до тебя не доходит? Не вагоны же разгружать! Я не мальчик, и здоровье уже не то.

       — И куда же мне уйти? — спросила девушка.

       — Ты просто уйди! А там решим, придумаем.

       — Так уходила! Ты же за те две недели ничего не нашёл. Ни работы, ни квартиры, а в гостинице долго не проживёшь, — с оправдывающимися нотками сказала девушка.

       — Не могла подождать, что ли? Придумал бы! Но ты же вернулась, опять к нему вернулась, — обвинительным тоном проталдычил мужчина.

       — Но ты ничего не делал, — сказала она.

       — Ты и сама могла квартиру поискать, на работе у компьютера сидишь. Взяла — и нашла.

       — Так я не просто так сижу, я работаю. Поискал бы ты, время у тебя есть.

       — А у меня компьютера нет, — находчиво и, как ему казалось, ловко отбил выпад мужчина.

       — И газет не существует? — поинтересовалась девушка.

       — Так в Интернете же проще! Раз-раз, клик-клик — и нашла! — продолжал учить её жизни спутник.

       Собеседники ещё долго бы так измученно препирались, но вдруг мужчина встрепенулся.

       — Смотри! Вроде лежит что-то или кто-то ползёт! — и он указал рукой вперёд.

       Вдалеке на аллее виднелся какой-то неопределённый большой слегка запорошённый снегом тёмный предмет — то ли человек, то ли собака, то ли свёрток, то ли мешок. Издали разобрать было невозможно.

       Девушка и мужчина начали вглядываться в снежную пелену и, когда предмет зашевелился, поняли, что перед ними — попавший в беду человек. Они прибавили ходу, почти побежали и вскоре увидели лежавшую в снегу полную немолодую женщину.

       При их приближении женщина стала шевелиться и звать на помощь:

       — Помоги-и-и-те.

       Мужчина первым подбежал к ней и спросил:

       — Что с Вами?

       — Вам плохо? — одновременно с ним выдохнула девушка.

       — Да, — простонала женщина.

       Мужчина подхватил было её под мышки, девушка подала руку.

       Но женщина сама встала на четвереньки, потом неуклюже подвернула ногу и оперлась на одно колено, затем попыталась подняться на другое и вскрикнула:

       — Ой, больно!

       Однако худо-бедно её подняли. Женщина была вся в снегу. Она поднесла руку к голове и потёрла лоб, словно пытаясь прийти в себя.

       — Скамейка! — указала девушка на стоявшую невдалеке похожую на сугроб скамейку. — Идти можете?

       Женщина потихоньку сделала один шажок и опять вскрикнула.

       — Нога!

       — Больно? — спросила девушка.

       — Наверное, сломала, — сказала женщина и заплакала, — упала, ушибла сильно.

       Однако поддерживаемая мужчиной и девушкой, она потихоньку принялась прыгать в сторону скамейки.

       — Как Вы? — спрашивала её девушка.

       — Ничего-ничего, — слабо отвечала женщина, — ничего. Сейчас дойдём.

       Они преодолели расстояние, девушка сгребла снег, освобождая место, куда можно сесть, и пострадавшую усадили.

       — Что случилось? — продолжала допытываться девушка.

       — Шла с работы домой, навстречу — двое, ударили по голове, сумку забрали и убежали, — очень просто объяснила женщина.

       — А вы как? Голова болит? Сотрясения нет?

       — Да вроде ничего уже, нормально. Я встать-то не могла, перелом, наверное, так я ползла. А тут вы! Спасибо вам! Ни души ведь кругом!

       — Надо скорую! — решительно сказала девушка. — Не тошнит Вас?

       — Вроде нет, — сказала женщина и покрутила головой. — Нет, не тошнит.

       Девушка уже доставала телефон.

       — Да, надо, наверное, скорую, — раздумчиво сказала женщина, — Вы ещё домой мне позвоните, пожалуйста. Пусть дочка с зятем приедут.

       — Скажите номер, — попросила девушка.

       Женщина продиктовала цифры, девушка набрала их и передала ей трубку.

       Та сразу принялась плакать:

       — Ка-ать! Меня ограбили. Я ногу сломала. Приезжайте с Вовой.

       И отвечая на вопросы, делая паузы, начала рассказывать:

       — Да тут на аллее у парка. Шла. Как обычно. По голове стукнули, сумку выхватили, толкнули, упала. Меня тут прохожие подобрали.

       — С их телефона звоню.

       — Да недалеко.

       — В сумке? Ничего не было.

       — Ключи, телефон. Денег немного.

       — Сама цела. Нормально. Приезжайте.

       — Да тут на аллее. Между остановками. Напротив башни. Ну этой, синей.

       — Вызовем скорую!

       — Полицию? Нет, не вызывали ещё.

       — Я тебе сразу звонить. Сейчас вызовем.

       — Ну давайте! Ждём.

       Женщина закончила разговор и передала телефон девушке.

       Та позвонила и вызвала неотложку.

       Потом вопросительно посмотрела на женщину:

       — Давайте в полицию звонить. Что сказать-то? Я толком и не знаю, как всё было, позвоните Вы.

       — Нет, сначала пусть скорая приедет! — спохватилась женщина.

       — Всё равно звонить надо, — попыталась уговорить её девушка.

       — Ой, давайте дочку дождёмся, а там решим и позвоним, — начала просить женщина.

       Было видно, что она привыкла к тому, что все практические вопросы решает дочка.

       — Надо полицию обязательно вызвать, — сказала девушка.

       — Ладно, давайте звонить! — согласилась женщина. — Только погодите, я сейчас немного посижу, в себя приду.

       — А долго дочке ехать?

       — Нет, тут рядом! Вы не волнуйтесь!

       — Мы с вами побудем! — заверила её девушка, пытаясь успокоить.

       — Так! — спохватился вдруг её спутник. — Мне надо домой.

       — Что случилось? — удивлённо взглянула на него девушка.

       — Я маме обещал подойти к девяти. Значит, так. Вы тут сидите, звоните, всех вызывайте и ждите. Я быстро сбегаю, всё сделаю. Через полчаса вернусь. Тут рядом.

       Девушка с недоверием посмотрела на него, а потом с опаской — по сторонам. Вокруг не было ни души — только ночь и снег. И казалось, что проезжавшие по дороге безразличные машины и редкие трамваи существуют совсем в другом измерении. Ей стало страшно — а вдруг опять кто-то появится на безлюдной аллее, а вдруг грабители вернутся? Она представила, как они, две беззащитные женщины, останутся здесь, в заснеженной ночи и пустоте.

       Но девушка отличалась особыми совестливостью и благородством.

       — Конечно, иди, — сказала она, — обещал маме, значит, иди.

       — Я сразу назад, — поспешно сказал мужчина.

       — Ой, а куда же мужчина-то? — испугалась женщина. — Как же мы тут одни-то?

       — Что с мамой? — тихонько спросила его девушка.

       — Всё потом, — поспешно ответил мужчина, — спину вчера прихватило. Я её в девять часов намазать должен.

       — А на полчасика позже нельзя? — робко поинтересовалась девушка.

       — Я обещал в девять, — оборвал её мужчина, — я держу слово.

       — Так вы позвоните! — предложила женщина.

       — Нет, я должен прийти в девять, я обещал. Она волноваться будет, — в голосе мужчины слышались непреклонность и непоколебимость.

       — И потом, — тихо добавил он, обращаясь только к девушке. — Полиция приедет, нас с тобой в свидетели запишут. Ты хочешь, чтобы кто-то узнал, что мы с тобой вдвоём тут гуляли? Чтобы твой Стас был в курсе? Скандала хочешь?

       — Ну, иди! — напутствовала его девушка, представив, что их связь станет известна.

       Мужчина быстрым шагом пошёл к переходу, перебежал через дорогу и скрылся между домами.

       — Ой, а как же мы-то? — беспомощно пропела потерпевшая.

       Женщина и девушка долго смотрели ему вслед.

       — Как вы? — вернулась в реальность девушка.

       — Нога болит! — простонала женщина.

       — Сейчас скорая приедет, — сказала девушка и посмотрела на дорогу.

       Женщина с опаской повертела головой, оглядывая окрестности.

       — Странный он у вас! Позвонить не мог? — только и произнесла она и хотела ещё что-то добавить, но замерла.

       По аллее шла пара молодых людей в почти одинаковых чёрных куртках и чёрных вязаных шапках.

       Они громко разговаривали, смеялись, сдабривая речь грязной нецензурщиной.

       Женщины почувствовали себя очень неуютно.

       — Это не те? — прошептала девушка.

       — Не знаю, те такие же были, — вжалась в скамейку женщина.

       Молодые люди приближались.

       Женщины откровенно испугались.

       Но, подойдя к переходу, путники свернули и пошли через дорогу.

       — Теперь всего бояться будешь! — выдохнула женщина.

       Она принялась оглядываться по сторонам.

       Время тянулось, снег сыпал, никто не приезжал и не появлялся.

       Женщина начала приходить в себя и рассказывать, что каждый день ходит с работы пешком — врач советует. И движение, и на свежем воздухе, и вес лишний сгоняется. А летом и весной здесь совсем хорошо, людей много, с детьми, с собаками гуляют. Но вот зимой плохо, никого нет, страшновато. Хотя — вот же — и дома рядом, и транспорт, и машины — одна за одной. Кто мог подумать, что такое случится? Но тогда уж и на улице между домами такое тоже могло произойти.

       Женщины разговаривали и ждали, вглядываясь то в дорогу, то в глубину аллеи, то в проход между домами, в котором скрылся мужчина.

       Прошло полчаса. Время изматывающе долго тянулось. И ничего не происходило. Никто ниоткуда не появлялся.

       — Цветы у вас не замёрзнут? — спросила женщина.

       — Да ничего с ними не случится, — бодро ответила ей замёрзшая девушка.

       — А может, вы тоже пойдёте? Вон — у вас зуб на зуб не попадает! Мои сейчас приедут! — предложила ей женщина.

       — Нет! Что вы! Я вас не брошу! Да и Алик сейчас подойдёт, — сказала девушка.

       — А он-то вас вот взял и бросил ночью на улице, — тихо констатировала женщина, — думаете, вернётся?

       — Конечно, — уверенно ответила ей девушка.

       Они ещё долго ждали. А снег шёл, и шёл, и шёл, и шёл.

       Но вот наконец у пешеходного перехода появилась одинокая фигура возвращавшегося Алика.

       Он перебежал дорогу и подошёл к оставленным им женщинам.

       — Ну как? — сразу спросил он. — Не приехали ещё? Полицию вызвали?

       — Нет, — ответила ему женщина, — скоро уже. Приедут мои, неотложка, тогда и вызовем.

       Чувствовалось, что Алик обрадовался тому, что полиции ещё нет и ему не придётся никого ставить в известность о своём свидании с чужой женой.

       У девушки зазвонил телефон. Она вытащила его из сумочки и заговорила.

       — Да, это с моего телефона вам звонили.

       — Нормально.

       — Мы? На аллее. Едете?

       — Да, смотрите. Почти напротив синей башни.

       — На скамейке. Нас трое.

       — А вы откуда едете?

       — Тогда башня слева будет.

       — Да, ждём.

       Но вот в конце концов возле них на дороге остановилась машина. Из неё выскочили долгожданные Катя с Вовой и прямо по сугробам, не разбирая дороги, стали пробираться к скамейке.

       Далее последовал пересказ известных событий.

       После чего женщина обернулась к девушке и сказала:

       — Ой, спасибо вам! Если бы не вы! Дальше мы сами! Идите!

       — Ну, хорошо! — ответила ей, девушка. — Наверное, неотложка уже скоро приедет. Вы поправляйтесь. И полицию вызовите. Может, их ещё найдут!

       — Пойдём-пойдём! — прервал её прощание мужчина. — Сами разберутся! Ты вон замёрзла совсем!

       И они пошли дальше по аллее.

       — Как мама? — спросила его девушка.

       — Нормально. Намазал, — коротко и важно ответил он.

       — Мне домой пора, уже поздно, — сказала она. — Что я про цветы скажу?

       — Что клиент подарил! Придумай сама! Не маленькая! — резковато ответил ей Алик.

       Сначала они шли по аллее в молчании, потом мужчина оглянулся, посмотрел назад, а вскоре вернулся к своим проблемам, и опять окрестности оглашались привычным текстом:

       — Да уйди ты от него! Что ж ты никак решиться не можешь?

       Спор вяло продолжался. Он был бесконечен.

       Девушка по большей части молчала и думала о том, что уйти ей, собственно, некуда и не к кому.

 

        Рассказ опубликован в сборнике «Гуманитарная миссия» (Рига, 2017)

        и на портале Проза.ру в 2017 году.